Летняя кампания 2025 года, по оценкам военных и аналитиков, предполагала, что армия РФ сфокусирует свое внимание на двух городах – Покровске и Константиновке. До конца лета осталось три недели, но ни один из этих городов агрессор захватить не смог. Более того, атаковать сразу на двух направлениях агрессору оказалось не под силу, и армии РФ пришлось выбирать. По количеству штурмов и продвижений, похоже, противник сделал ставку на Покровск.
На фоне отсутствия заметных успехов российское Минобороны 31 июля заявило о якобы полной оккупации Часового Яра – небольшого города, открывающего путь к агломерации Константиновка – Славянск – Дружковка – Краматорск. Однако, как заявил в эфире Радио Донбасс.Реалии пресс-офицер 24-й отдельной механизированной бригады имени короля Данила Иван Петричак, бои за город продолжаются, а украинские войска до сих пор удерживают несколько микрорайонов.
Донбасс.Реалии (проект Радио Свобода) расспросили военного эксперта, военнослужащего 41-й отдельной механизированной бригады Кирилла Сазонова:
- Как может завершиться последний месяц летней кампании России?
- Зачем армии РФ нужно было захватить Часовой Яр «на бумаге»?
- И к чему готовиться Украине осенью?
– Кирилл, наиболее тревожные продвижения агрессора были к северу от Покровска возле Родинского, через которое проходит трасса, питающая украинскую группировку в Мирнограде и Покровске. В самом же Родинском уже появилась «серая зона». Ваши прогнозы, если армия РФ его захватит и трассу перережет, не стоит ли Силам обороны отходить из этого кармана уже сейчас?
– Я не могу сказать четко, что нужно делать ВСУ, ведь там стоит несколько бригад, у них есть командование, ОСУВ «Хортица», есть Генштаб. Я такую смелость на себя не возьму.
Сейчас действительно Покровск находится в центре внимания – это их (России – ред.) ключевая цель. Борьба долго велась рядом с двумя важными участками – это агломерация Покровск – Мирноград и подготовка штурма ключевой Донецкой агломерации – это Константиновка – Дружковка – Краматорск – Славянск.
Сейчас они все-таки решили сначала покончить с Покровском
Я всегда отстаивал позицию и до сих пор считаю, что агломерация Краматорск – Славянск, которая начинается с Константиновки – Дружковки, значительно важнее для противника. Это фактически центр Донбасса (административный, физический и логистический), поэтому логично, что они собирались штурмовать именно там.
Но сейчас они все-таки решили сначала покончить с Покровском, потому что, как показали последние полгода, одновременно штурмовать Покровск и Константиновку не получается.
Местное российское командование поспешило с докладами и заявило [лидеру РФ Владимиру] Путину о том, что они взяли Часов Яр – это на сегодняшний день вообще не соответствует реальности. Есть южные микрорайоны и еще два других наших микрорайона (которые остаются под контролем Сил обороны – ред.). Попытка обойти с севера Часов Яр через канал [Северский Донец – Донбасс] в тысячный раз ничем не закончилась.
Согласно карте проекта DeepState, по состоянию на 5 августа 2025 года Силы обороны контролируют юго-западные районы Часового Яра: Шевченко, Цех №2, Южный и Землянки. Северо-западный район Новосеверо-Восточный почти весь находится в «серой зоне».
Часов Яр не взяли, но доложили, что это так, мол, дорога на Константиновку открыта, и якобы в Торецке тоже есть успехи. На что российское командование ответило: ну и прекрасно, народа у вас полно, поэтому 51-ю общевойсковую армию забираем из Часового Яра и Торецка и перебрасываем на Покровск – он сейчас важнее, его никак не могут окружить.
Поэтому в Часовом Яру они снова забуксовали, потому что у них забрали часть подразделений. О каком-либо наступлении на Константиновку можно забыть. А вот на Покровске – полная жесть, потому что они туда перебросили подкрепление.
Пресс-офицер 24-й отдельной механизированной бригады Иван Петричак в эфире Радио Донбасс.Реалии не подтвердил, но и не опроверг информацию о перемещении подразделений армии РФ из Часового Яра. «Наша разведка кое-что говорит, что я бы не хотел пока рассказывать, – заявил Петричак. – Противник постоянно сдвигает даты, и для выполнения того, что уже заявил, пытается усиливать штурмы и проводить изменения своих подразделений, потому что испытывает огромные потери».
Они просачивались в Покровск, и там, как правило, оставались все
Я не верю в штурм Покровска. Они попытались просочиться туда ДРГ (диверсионно-разведывательными группами – ред.). В условиях постоянных обстрелов небольшие ДРГ могут просочиться и сфотографироваться с флагом где угодно. Другое дело, что уйти потом [российским военным] оттуда трудно. Пилоты дронов уже тебя не выпустят.
Они просачивались в Покровск, и там, как правило, оставались все. Штурмовать его в лоб они не хотят – есть печальный опыт Торецка, Часового Яра, Бахмута, когда прорывались в город и застревали в городских боях надолго с безумными потерями.
Поэтому они пытаются обойти Покровск с двух сторон, перерезать логистику. Последние полгода они не могли ничего достичь на севере. Продвигались на юге и юго-западе от Покровска, пока не уперлись в Котлино (село на Покровском направлении – ред.). Сейчас мы видим, что все-таки продвижение и на севере есть.
Такой мешок – когда не обязательно физически перерезать логистику, достаточно ее перекрыть обстрелами с помощью дронов и артиллерии – для войск огромная проблема. Потому что нужно завозить пополнение, вывозить раненых и просто бойцов на отдых, должна быть ротация. Это человеческий фактор – завозить продукты, воду, БК (боекомплект – ред.), топливо, медицину.
В Покровске и не может быть огромного склада БК, которого хватит на месяц. Ни у нас, ни у противника нет таких складов у линии фронта. Если его создать, то такой склад вычислят за два дня, а за следующие два дня превратят в большую яму от взрыва. Без БК автомат превращается в железную палку, пушка не стреляет, танк не едет – без логистики современная война невозможна. Поэтому борьба за нормальное снабжение Покровска и агломерации Покровск – Мирноград – это сейчас ключевой вопрос.
– Зачем эта выдумка про Часовой Яр? Как вы думаете, российские генералы рапортовали наверх о захвате города, рассчитывая, что в ближайшее время они дожмут позиции Сил обороны? Или это скоординированная акция Российской Федерации, чтобы показать россиянам, будто все идет по плану?
– Это всегда было. Это такая фишка российской командной системы. Я почему интересуюсь Часовым Яром, потому что до прихода туда 24-й ОМБр, наша 41-я с марта по август прошлого года защищала его, а потом мы ушли на Курщину.
Часовой Яр – это все-таки город, хоть и небольшой. Кто не знает Донбасс, я объясню – в Часовом Яре в лучшие времена официально проживало 12 тысяч, а реально – 10. По донецким меркам – это вообще ни о чем. Это крошечный город, и они его не могут взять уже полтора-два года. Он находится на возвышенности и мимо него можно пройти, но ты будешь идти, как в тире.
А почему такие доклады? Да потому что это командная система. Над каждым комбатом стоит комбриг, а над ними – комдив (командир дивизии – ред.). Затем идет общее оперативное командование, командиры армий и высшее командование в Кремле.
В какой-то момент кто-то задает вопрос: «Какого черта? Что происходит? Почему вы до сих пор не взяли город, в котором 10 тысяч населения? Вы что, не умеете воевать? Сорвать с вас погоны?».
Это передают нижестоящему командиру с более сильной экспрессией и большими угрозами. Затем это доходит до командира батальона или роты. Он прямо говорит: «Или вы возьмете город завтра, или вы сдохнете, или я вас сам застрелю». Так начинается безумный бесконечный штурм.
Затем докладывают, что все в порядке, почти взяли или завтра возьмем город. На войне ложь между своими убивает хуже любого дрона.
– А что происходит? Почему агрессор не может взять Часов Яр? Какие еще есть факторы, кроме героизма украинских защитников? Удобная территория, высоты для обороны?
– Да. Часов Яр действительно удобно расположен, он на высоте. От Бахмута, как они движутся к нему, идти трудно. Григоровку (село к северу от Часового Яра – ред.) мы тоже в свое время держали, и оттуда сами наступали на Бахмут, когда была попытка освобождения города. Там неудобно наступать. Причем в самом городе (Часовом Яру – ред.) наиболее неудобно наступать на те районы, в которых сейчас находимся мы. Поэтому им и дальше будет трудно.
– Война имеет определенную драматургию. Как вы думаете, когда российское давление ослабнет или иссякнет? Потери довольно значительные. Уже женщин-штурмовиков фиксируют в Часовом Яру. Третья штурмовая тоже показывала, что женщин привлекают для штурмов. Наверное, это не от хорошей жизни – собирают всех, кого можно, для того, чтобы просочиться через украинские оборонительные позиции. Это давление, которое мы наблюдаем – около 200 штурмов в сутки – оно будет весь август?
– Женщин для штурмов привлекают из-за идиотизма. Они до сих пор психологически не воспринимаются как вражеские солдаты. Их можно было бы очень эффективно использовать для какого-то просачивания или попытаться выдать за местных. Они в диверсионных мероприятиях у линии фронта были бы гораздо эффективнее. Если их используют как штурмовиков, значит, резервов не хватает.
Август я называю адским, потому что он будет очень тяжелым. Мы видим это по всем направлениям. До конца осени бои будут очень тяжелыми. Это конец самой жаркой войны. Дальше будут либо реальные переговоры о мире, либо война станет менее активной.
Глядя в целом на карту Украины, за два года они взяли 1% территории
Но сейчас, до конца осени, Путин попытается отгрызть максимум, вообще не заботясь о цене. Он может сжечь всю армию и технику, потратить все, чтобы потом в ноябре сказать: давайте договариваться, я согласен на прекращение огня. И мы, конечно, согласимся, потому что Запад сразу скажет – вперед, все за стол переговоров.
Путин определяет эту дату, и до нее может сжечь сколько угодно своей армии, не думая о резервах и о том, что будет зимой. Он может себе это позволить. Очень тяжело сейчас и очень тяжело будет еще несколько месяцев.
– Вы говорите Запад, имея в виду, наверное, Вашингтон. А что для нынешней американской администрации – взятие Константиновки, Покровска или того же Часового Яра – это особый аргумент для давления на украинскую сторону?
– Аргументом будет любое общее продвижение [армии РФ] на фронте. На самом деле особого продвижения нигде нет. Мы видим новости, переживаем за каждый километр, поэтому каждый день нам кажется, что вот они то здесь, то там продвинулись.
Но глядя в целом на карту Украины, за два года они взяли 1% территории. То есть глобально – это ни о чем. Но политики редко вдаются в такие детали, они смотрят на общие результаты.
Путин хочет сесть за стол переговоров, чтобы и Киев, и Вашингтон, и Европа чувствовали, что он – победитель, который наступает и может захватить все, что хочет. Или еще, как некоторые наши и европейские побежденные, вроде [премьер-министра Венгрии Виктора] Орбана, говорят, договаривайтесь, отдайте ему то, что он просит, иначе он все захватит. Вот такую иллюзию они хотят создать.
Он не захватит все, что хочет. Речь не идет ни об областных центрах – это нереально, – ни обо всей Донецкой области как программе минимум так называемой «СВО» (так российские власти называют войну России против Украины – ред.). Для них это нереальная, неразрешимая задача в течение нескольких лет.
